В Украине зарегистрировано почти полтора миллиона переселенцев из Донбасса и Крыма. Во Львовской области их более девяти тысяч. Но не все регистрировались. Саша Чернова и вовсе не называет себя переселенкой. Отчасти это правда – девушка, живя в Донецке, планировала учиться на магистратуре во Львове. Но переехала она туда не в сентябре, а несколькими месяцами ранее.
Саша родом из Славянска, училась в Донецком национальном университете, поэтому четыре года прожила в областном центре. Когда пришла «русская весна», девушка заканчивала четвертый курс специальности «Журналистика». 2 мая 2014 года она должна была ехать к маме на День Рождения.
– Мама мне позвонила утром и сказала не ехать. Говорит: «Мы тебя ждали, но я переживаю, потому что у нас здесь вооруженные люди под управлением милиции, какие-то люди заезжают на БТРах. Я плакала-кричала, что хочу к ней. Но так и не поехала.
Саша собиралась домой, но это было невозможно. В Славянске начались обстрелы. Так неделя за неделей подоспела ее поездка в Польшу.
– Я выиграла в Международной школе журналистики, и мы должны были ехать в Гданьск. Я в ускоренном темпе сдала экзамены и поехала во Львов, а потом – заграницу. Думала, что сразу вернусь в Донецк. В день, когда я должна была возвращаться, там на вокзале осколком убило женщину. Мне позвонил Игорь Балынский и сказал, что университет выделит мне комнату, – вспоминает девушка.
Игорь Балынский – руководитель Школы журналистики Украинского Католического Университета. Все время, пока Саша не стала студенткой этого ВУЗа, он ей помогал.
– В Гданьске Саша говорила по скайпу с мамой и позвала меня. Мама попросила, чтобы ее дочка осталась у нас на неделю после завершения польской стажировки. Она переживала, какой будет ситуация на президентских выборах, – рассказывает Игорь Балынский.
Он договорился про место в квартире, которая использовалась как общежитие, на 10 дней. Но Саша осталась дольше.
– Было много просьб от тех, кто нуждался в убежище. Тогда владыка Борис Гудзяк и ректор УКУ подняли решение, чтобы выделить 7-8 комнат в Коллегиуме (общежитие – ред.) для того, чтобы разместить людей из Донбасса и Крыма. Эти комнаты держали в резерве еще полгода. Нам было безразлично – помогаем студенту, журналисту, преподавателю. Это была человеческая помощь, поддержка, – говорит руководитель Школы Журналистики.
В Донецк Саша вернулась только через месяц. На время, потому что жить там было опасно, хоть там еще не было активных боевых действий, а Славянск был под запретом из-за обстрелов.
– Это был последний раз, когда я была в Донецке. Приехала на выпускные экзамены. Тогда же собрала вещи. Вывезла только самые необходимые, а остальные вещи закрыла в комнате. Я их уже не увижу. Самое обидное – что книги остались, – сожалеет девушка.
Потом на День Святого Николая ей подарили книгу Лины Костенко, которую она оставила в Донецке.
Саша вернулась во Львов, а в ее общежитие заселились люди с автоматами. К этому она относится с иронией.
– Мне кажется, им очень понравилась моя комната, потому что я еще во время Майдана всякие наклейки с флагом наклеила на стены и шкаф. У меня в вещах тоже – украинский и флаг Евросоюза.
Летом Игорь Алексеевич продолжил помогать Саше. Он дал ей карточку на 50%-ю скидку для столовой, которую имеют только студенты. То, что он специально ее делал, Саша узнала через год.
– Я ему была никто, девочка, которая несколько раз приезжала на Школу международной журналистики и на мастер-класс. Я жила во Львове бесплатно, и он еще звонил мне раз в два-три дня, спрашивал, не холодно ли мне, не голодная ли я, все ли хорошо. У меня нет отца, поэтому было очень странно чувствовать такую заботу. Я до сих пор чувствую, что он стал мне будто отцом, – говорит Саша. При этом на ее глаза навертываются слезы. Но в то же время она улыбается.
Тем летом Саша месяц провела в Москве. Там ее Крестная.
– Мне было неудобно, что живу во Львове бесплатно, поэтому на месяц уехала к Крестной, – говорит девушка.
Она согласна со словами социолога Оксаны Михеевой, что переселенцы чувствуют себя не очень хорошо, когда долго приходится пользоваться чьей-то помощью. Люди самодостаточны и хотят поскорее начать себя обеспечивать.
«Важно, как расставляют акценты, когда говорят про людей с Донбасса и Крыма. Постепенно рисуется портрет социального неудачника, который зависим и нуждается в помощи», – считает Оксана Михеева.
На самом же деле многим нужна помощь лишь на первом этапе, как это случилось с Сашей.
В то время, как она не могла вернуться домой, ее мама, бабушка и дедушка укрывались в подвале от обстрелов.
– Наша квартира – на 9 этаже. Это последняя многоэтажка перед горой Карачун, с которой украинские военные обстреливали позиции сепаратистов. Повезло, что они стреляли через наш дом. Мама боялась, что по крыше ходят снайперы или еще кто-то, – рассказывает Саша.
В один из сильных обстрелов ее мама не выдержала и решила уехать. Вместе с бабушкой и дедушкой они добрались до Ессентуков в Ставропольском крае – там родственники. Бабушка с дедушкой вернулись в Славянск, а мама осталась.
– Я к ней ездила в январе. Я увидела, что она расцвела. Поеду и этой зимой: сначала на Рождество – в Славянск, а потом – в Ессентуки. Мама хотела ко мне приехать этой осенью. Но она не смогла, потому что ей отпускные дают десять тысяч рублей, но это только билет в один конец. Теперь она собирает деньги, чтобы приехать на мой выпускной. Она говорила, что может вернуться в Славянск, если я захочу. Но я не вижу смысла. Я рада, что она сейчас там, потому что там есть родственники, друзья, она получает больше, чем могла бы получать в Славянске. Моя мама аполитична – она слушает и меня, и тех – других. Я не переживаю по поводу ее взглядов, пока она общается с лучшей подругой. Это прекрасная женщина, – говорит Саша.
В УКУ она учится второй и последний год, за хорошие оценки получила стипендию, которая компенсирует ей стоимость обучения и проживания. После окончания университета Саша хочет уехать в Киев.
– Львову я благодарна, этот город меня приютил. Но он для меня – это среда УКУ, среда интеллектуалов. Не знаю, приживусь ли не в этой среде. Я чувствую, что есть люди, которые скептически относятся к донецким. Я их не осуждаю, у них может быть своя плохая история, связанная с ними. А в Киеве неважно, откуда ты. Там все “переселенцы”.
Виктория Топол
