В Одессе преступления против журналистов вовсе не расследуются: во-первых, у полиции нет желания это делать, а во-вторых, следователи толком не знают, как это делать. Такое мнение представители СМИ выразили во время пресс-конференции 17 сентября, передает корреспондент Украинская Служба Информации.
Медиаюрист, руководитель проекта Human Rights Clinic Виталий Матвеев рассказал, что сейчас в работе команды – четыре уголовных производства относительно умышленного препятствования деятельности одесских журналистов. При этом Виталий констатирует, что дела вовсе не расследуются и затягиваются.
Это же подтвердили и другие спикеры встречи – журналисты Евгения Генова и Михаил Штекель. Евгения отметила, что с 2017 года не расследуется случай недопуска главреда издания “Избирком” в здание мэрии на согласительный совет.
Аналогичная ситуация и у Михаила Штекеля. Инцидент случился во время судебного процесса еще в декабре 2018 года, но на каком этапе следствие сейчас, журналисту неизвестно.
Полиция быстро внесла сведения в ЕРДР, но последние следственные действия были в апреле 2019 года. 21 августа 2020 года я отправил ходатайство, чтобы ознакомиться с делом. Месяц ответа не было. Позавчера следователь сказал, что у него нет времени со мной говорить. Он сказал, что дело забирали в Генпрокуратуру, но и этому никаких доказательств нет. Больше я ничего не знаю, – рассказал Штекель.
Зависло и дело об избиении журналистов 19 февраля 2014 года.
На этот счет представитель Уполномоченного ВРУ по правам человека в южных областях Александр Остапенко заявил следующее:
Это как раз яркий пример неэффективности действий полиции, когда мы все знаем, что избили журналистов, сломали оборудование. Мы знаем, кто это исполняет и кто был организатором, но полиция не может доказать этого. На сегодня нет методик доведения преступления относительно журналистской деятельности, и желания нет, – заявил он.
Виталий Матвеев резюмировал, что в Украине действительно нет практики того, как расследовать преступления против журналистов.
Следователи начинают с того, что отказываются вносить данные в ЕРДР. Мы обращаемся к суду, чтобы обязать его начать досудебное расследование, потом мы инициируем следственные действия, но на этом этапе следователь начинает саботировать дело – то у него нет времени, то он уходит в отпуск. Мы вынуждены подавать жалобы в прокуратуру, чтобы заставить их работать. Вот только так они начинают что-то делать, – резюмировал он.
