Ситуация в которой оказалась Российская Федерация весьма сложна и непредсказуема. С одной стороны у власти, а особенно у личности, которая ассоциируется с могуществом и силой государства – президентом, очень большой уровень поддержки населения. С другой стороны ситуация может довольно быстро измениться в результате наступления результатов санкций международного сообщества и в результате падения цен на нефть.
Высокие цены на энергоносители составляли основу высокого уровня потребления в России на протяжении последних лет правления Владимира Путина.
С началом гибридной войны против Украины Россия оказалась в ситуации, когда любой прогноз развития событий в будущем будет умозрительным. Ситуация меняется с каждым днем и зависит от множества факторов политического, экономического и социального характера, в конечном счете не стоит сбрасывать со счетов и тот факт, что в умеренно авторитарном режиме властные полномочия замыкаются на узком круге лиц, от которых зависит принятие судьбоносных решений.
Российские и зарубежные независимые аналитики рассматривают несколько сценариев развития ситуации исходя, в первую очередь, из цен на нефть, позиции стран Западной Европы и США по поводу санкций по отношению к России и в контексте сценариев развития конфликта на востоке Украины.
Россия вошла в зону «фантастической неустойчивости».
Выявление точек бифуркации, в которых осуществляется выбор дальнейшего сценария развития событий, давно заботит прогнозистов и аналитиков. В ситуации, которая складывается в настоящий момент крайне сложно определить тот самый момент, после которого система перейдет на новый этап развития.
Российские эксперты считают, что пока в обществе сохраняется относительная стабильность, большинство россиян даже не задумываются о негативных сценариях для России.
– Благодаря действиям власти мы вошли в зону фантастической неустойчивости. Да, мы по-прежнему работаем, там, где работали, на улицах ходит общественный транспорт, в магазинах все есть, и мы не ощущаем границы хаоса. Но вопрос о сценариях это вопрос, о переходе к иному порядку через хаос. Процессы нелинейной динамики показывают, что сценариев перехода к новому порядку всегда немного. Интуитивно я вижу несколько сценариев для среднесрочной перспективы. Первый, это инерционный сценарий под условным названием «Загнивание». Сколько выдержит такой сценарий, я не знаю, но оценка моего ощущения, то, что он может рухнуть в течение года. Далее начинаются нестабильные сценарии. Первый – «Осажденная крепость», когда негативные явления нарастают достаточно ощутимо и режиму, чтобы себя сохранить, нужно резко ужесточаться: это карточки, ограничение въезда/выезда. Далее сценарий «Перестройка-2». Побеждает одна из политических группировок и идет на поклон к Западу. Четвертый сценарий – это когда ни одна из группировок не побеждает, власть ослабевает, теряет контроль над ситуацией. И последний сценарий – это распад, – считает Георгий Сатаров, президент Фонда ИНДЕМ.
Вне зависимости от того, что будет с Россией в ближайшей перспективе, ситуация в политической сфере вынуждает систему воспроизводить саму себя. Поэтому следует ожидать дальнейшего развития наступления на информационном фронте, а если этого будет недостаточно чтобы добиться легитимации власти и её непопулярных мер, то в ход может пойти и открытая военная агрессия.
Парадоксальным при этом является тот факт, что в общественном мнении россиян существует разделение ответственности во власти: за «все хорошее» отвечает Путин, за негатив – его окружение, власть как таковая.
– Рейтинг первого лица и власти в целом – это разные вещи. Ничто не мешает рейтингу власти в целом быть низким, а первого лица высоким. Феномен «рейтинга Путина» – это не феномен культа личности Путина. Эта фигура не отвечает за экономическую ситуацию в стране, она отвечает за величие России. То, что мы остров, окруженный враждебной средой – это состоявшийся факт. У россиян впечатление, что все враждебны нашей стране, кроме разве что Беларуси и Казахстана, – считает Алексей Левинсон, руководитель аналитического отдела АНО «Левада-Центр».
Санкции никто не отменит, их могут только ужесточить.
Отправной точкой при определении сценариев развития является цена на нефть и/или действенность санкций в отношении России. Нефть падает и прогнозы октября-ноября 2014 года строившиеся при цене в 70 долл. за баррель уже устарели. Что же касается санкций, то, несмотря на существование определенного пророссийского лобби в Европе (Венгрия, Чехия, в некоторой степени Франция), они не отменены и в ближайшем будущем могут быть только ужесточены.
– Процесс введения санкций начался с весны прошлого года, сразу же после физической аннексии Крыма. Первые санкции предусматривали замораживание активов и визовые ограничения для лиц, включенных в специальные списки. Весной и летом 2014 года было предпринято сворачивание контрактов и ограничение сотрудничества с российскими организациями. Санкции носят характер, как распоряжений отдельных ведомств, так и характер указов президента США, – говорит Тимоти Колтон, профессор Гарвардского университета, подчеркивая, что речь об отмене экономического и финансового давления на Россию не едет, по крайней мере, со стороны США.
Реформа режима в России невозможна в связи с отсутствием институтов гражданского общества.
Наличие ресурсов и национализм может привести к удивительным результатам. Пример Норвегии демонстрирует, что такой симбиоз может быть продуктивным и современным при наличии соответствующих институтов гражданского общества. В случае с Россией их нет, и ресурсы не могут заменить действенные институты.
– Главные угрозы связаны с экономикой. Но основная структурная проблема, блокирующая развитие российской экономики лежит в политической сфере. Система не гарантирует права собственности, независимость суда. Реформы необходимы политические, но они подорвут власть системы и Владимира Путина лично, – уверена политолог Татьяна Ворожейкина.
При этом режим, который сложился за последние годы в России, не имеет также ряда черт присущих авторитарным режимам, и держится на харизматическом лидерстве, что ещё более усложняет ситуацию реформ.
– Мы гораздо ближе к традиционалистским, чем к авторитарным режимам или авторитарно-бюрократическим режимам. Нынешний российский режим лишен двух присущих авторитарному режиму вещей – не создано партии власти, которая бы обеспечивала эффективные каналы мобильности, не выработана институциональная система преемственности власти, которая бы выводила её за пределы властного горизонта одного человека, – подчеркивает Татьяна Ворожейкина.
В связи с чем, эксперт видит дальнейшее развитие ситуации в контексте инерционного сценария.
– Мне кажется наиболее вероятным сценарий эрозии режима, который будет нарастать по мере усиления экономического кризиса. Т.е. это инерционный сценарий. Пассивность населения играет на него. Все группы населения будут ориентироваться на тактику выживания. Власть будет ничего не трогать, чтобы не рухнуть. В среднесрочной перспективе обрушение режима неизбежно, т.к. режим не контролирует ни один из факторов экономического кризиса, – говорит Татьяна Ворожейкина.
Гражданская война или «мягкая» федерализация?
Сценарии будущего развития России в среднесрочной перспективе у большинства экспертов сходятся в точке перехода кризиса и «загнивания» в хаос. Каким будет выход из него? По мнению Дмитрия Орешкина, российского политолога, наиболее вероятным станет вариант «мягкой» федерализации или гражданской войны.
– Для того чтобы стабилизировать ситуацию российская власть оказывается перед дилеммой: либо приостановить развитие, либо усилить военную составляющую. Более действенным представляется именно силовой вариант. Демократизация резко и диспропорционально усилит вероятность варианта дезинтеграции. Возникает также вероятность сценария гражданской войны в случае отсутствия механизма «мягкой» федерализации, – отмечает эксперт.
Может ли власть соседнего государства контролировать или хотя бы направлять процесс в условиях ухудшения экономической составляющей и почти полной международной изоляции? У экспертов мнения рознятся, но почти никто не видит реальной альтернативы деструктивным процессам, которые набирают силу в российском обществе.
– Наш сценарий – это самолет в штопоре и власть может чуть-чуть регулировать скорость. Власть может делать шаги в противоположную сторону от основного тренда, но проблему это не решает. Страна и режим в штопоре, и вопрос когда и чем этот штопор закончится: столкновением с землей или распадом самолета, – говорит Николай Петров, профессор НИУ ВШЭ.
Результат событий прошлого года – это необратимость процессов. Политическое время сжимается и, по мнению, Николая Петрова сценарий «загнивания» может продолжаться не так и долго – до 2-4 лет, после чего обязательно возникнет ситуация «дерегулирования, децентрализации, деэтатизации», с которой российское государство может и не справиться.
– При большой скорости этих процессов в результате получается хуже, чем есть в начале. Ситуации хаоса очень трудно прогнозировать. В таком случае власть берет тот, кто оказывается лучше организованным. Одна из таких сил – это националисты, которые по сигналу могут собрать несколько тысяч своих сторонников, другая – это часть силовиков, которые могут быть также связаны с националистами, а третья сила – это Рамзан Кадыров, которому присягнули 20 тысяч человек, и который уже контролирует Северный Кавказ через чеченские общины, – рисует такой сценарий развития событий Николай Петров.
Таким образом, развитие ситуации в России во многом зависит от ряда внешнеэкономических и внутриполитических аспектов, которые нынешняя российская власть не контролирует.
Превалирование идеологии и риторики национализма, имперские идеи и их уродливое воплощение приводит к тому, что власть постепенно теряет почву под ногами, в будущем прогнозируемо будет ухудшаться уровень жизни, снижаться уровень потребления, что может привести к возникновению и усилению процессов децентрализации, внутренним конфликтам в обществе на фоне возрастания роли отдельных регионов.
Как следствие сценарий «стагнации» вероятно, перейдет в состояние хаоса, выходом из которого может быть целый ряд вариантов от умеренного реформирования и нормализации отношения с Западом, до децентрализации и распада.
Станислав Кинка
