В 2015 году жительница села Буцень района Хынчешть Лучия Кашиняну и её супруг построили две теплицы для выращивания огурцов. «Мы с мужем долгое время работали в Италии, он — 15 лет, я — 12. Супругу очень хотелось выращивать овощи, он многому научился, работая в румынском городке Матка. Вначале было страшновато, но потом мы собрались с силами, изучили все имеющиеся пособия в данной отрасли, приобрели гектар земли и начали возводить теплицы», рассказывает женщина.

Видео: История бизнеса семейной пары, долгие годы проработавшей в Италии

«Чиновники, сидящие в своих кабинетах, напускают на себя важный вид, но толком не объясняют, как и что следует делать, а вот когда приходят штрафовать, то и нужные законы находят, и всё остальное!»

Поскольку большими деньгами они не располагали, супруги построили парники из хвойной древесины, привезенной из Румынии и Белоруссии, а пленку и систему орошения купили на месте. «Нам хотелось построить парники на металлических каркасах, так как они более прочные, но зато и стОят почти в два раза больше». Первый год мы выращивали помидоры, потом занялись огурцами. Урожай собираем два раза в год, продаем его на рынках и поставляем в магазины, с которыми у нас заключены контракты. Площадь каждой теплицы составляет 18 акров, на которых произрастает около 6 000 растений.

«Пока еще нам не удалось вернуть вложенные средства. Иногда хочется бросить всё и уехать, но мы собираемся с силами и продолжаем работать», говорит Лучия Кашиняну, ссылаясь на многочисленные проблемы, с которыми им приходится сталкиваться. Она уверяет, что зачастую рыночная стоимость отечественных огурцов снижается из-за того, что в страну завозят импортные овощи — из Украины или Румынии. Еще одна проблема — рабочие руки: «Было непросто найти работников, которые трудились бы на совесть. Многие уехали на заработки в другие страны, а оставшиеся неохотно соглашаются работать. В конце концов, мы набрали 4-х человек, заслуживающих доверия».

Что же касается отношений с представителями государственных структур, то Лучии хотелось бы, чтобы чиновники проявляли больше снисходительности. «Зачастую в разных госучреждениях мы слышим одно и то же: „Чего вы хотите? Сами на это пошли”. По-моему, это несправедливо. Чиновники, сидящие в своих кабинетах, напускают на себя важный вид, но толком не объясняют, как нужно действовать в той или иной ситуации, а вот когда приходят штрафовать, то и нужные законы находят, и всё остальное!»

Супруги Кашиняну не воспользовались программой PARE 1+1, решив, что смогут справиться своими силами. Они получили небольшие субсидии на покупку пленки и открыли кредит в банке. Овощеводы говорят, что их дом до сих пор заложен. Но, несмотря на это, в следующем году они собираются открыть еще один парник.

Представитель Министерства экономики: «Некоторые мигранты закрывают свои предприятия, но их процент очень невелик»

Однако немало других бизнес-проектов были запущены мигрантами при поддержке Правительства и Европейского Союза. В течение последних 7 лет около 1000 мигрантов приняли участие в программе PARE 1+1, которая реализуется при финансовой поддержке Европейского Союза. Программа предусматривает удвоение в форме гранта суммы, которую мигрант инвестирует в бизнес, открытый на родине. По данным Министерства экономики, каждый второй бизнес-проект, получивший финансовую поддержку в предыдущие годы, запускался молодыми людьми в возрасте до 35 лет, половина из которых — женщины. Наибольшее число предприятий, частично профинансированных в рамках программы, были открыты в сфере сельского хозяйства.

„Для нас все истории мигрантов являются успешными. Первое время мы так гордились успехами нашей программы, что записывали историю каждого нового предпринимателя и издавали ее в виде брошюры. В один прекрасный день мы насчитали 500 историй, а в настоящий момент это число достигло тысячи, поэтому мы решили издавать лишь самые выдающиеся из них»,рассказывает Юлия Ябанжи, директор Организации по развитию малого и среднего бизнеса.

По ее словам, в основу развития данной программы легли результаты одного из опросов, который продемонстрировал, что немало наших граждан хотели бы вернуться на родину. «Тогда, восемь лет назад, около 70% молдаван, работающих за рубежом, выразили желание вернуться домой, а более 12–20% из них признались, что хотели бы открыть собственный бизнес. Это побудило нас искать возможности для оказания содействия в реализации их планов. Почему же не все из них спешат возвращаться? Причина в том, что многим нашим соотечественникам не хотелось бы прерывать трудовой контракт, заключенный ими на тот момент. Кроме того, их удерживает привлекательная зарплата, не позволяющая вернуться в нестабильную реальность Молдовы. Другие отложили возвращение, чтобы дать своим детям возможность закончить обучение в Европе. В то время мы довольно часто ездили за рубеж, где встречались со многими семьями, которые признались, что хотели быть вернуться домой, но бояться сделать этот шаг, потому что не обладают достаточной подготовкой».

Как следствие, одним из условий участия в программе PARE 1+1 стало требование, чтобы мигранты и их родственники прошли обучающие десятидневные курсы. С момента запуска программы эти курсы окончило свыше 1 600 человек.

Предприятия, открытые мигрантами при посредничестве программы PARE 1+1, расположены во всех районах страны

Людмила Стихи, глава одного из управлений Организации по развитию малого и среднего бизнеса (ODIMM), говорит, что лишь немногие мигранты закрывают бизнес, запущенный в рамках проекта PARE.

«Одна из причин — сложности с реализацией производимых товаров, поскольку в Молдове нет нормативов, регулирующих данный вопрос. У нас был случай, когда женщина открыла змеиную ферму с целью получения яда, но оказалось, что есть определенные требования к процедуре экспорта этого яда. Она работала в Румынии на точно такой же ферме. Это была замечательная идея, потому что змеиный яд используется в медицине, фармацевтике и других областях», заявила Людмила Стихи.

Она утверждает, что нередки случаи, когда у мигрантов просто опускаются руки из-за препонов, чинимых представителями власти на местах: «Бывало, что чиновники не давали разрешения на покупку предпринимателем нужного земельного участка, а спустя какое-то время те же самые участки оказывались в собственности у родственников того или иного представителя местного руководства. Дискриминация проявляется и в плане местного налогообложения. На одни и те же участки, схожие по всем показателям, для некоторых людей устанавливается верхняя налоговая планка, а для других — нижняя».

Пока власти уговаривают мигрантов вернуться домой, многие из работающих за рубежом признаются, что ни за что бы не отважились открыть свой бизнес в Молдове. Причина — неуверенность в инвестиционном климате.

Так считает и Екатерина Мошняга, уехавшая из Молдовы 17 лет назад в Италию, чтобы спустя 12 лет стать владелицей двух пабов, где она трудится бок о бок со своими подчиненными.

Так считает и Екатерина Мошняга, уехавшая из Молдовы 17 лет назад в Италию, чтобы спустя 12 лет стать владелицей двух пабов, где она трудится бок о бок со своими подчиненными.

Она довольна своей нынешней жизнью и говорит, что ни за что бы не решилась вложить деньги в бизнес Молдовы: «У Молдовы нет будущего» — вот о чем я думаю, когда меня спрашивают, собираюсь ли я вернуться домой. Надеюсь, что я заблуждаюсь. Конечно, это печально, но мне лично не верится, что я вернусь на родину и тем более — открою там бизнес. Если бы мне задали этот вопрос 17 лет назад, то, возможно, я бы ответила иначе. Мы, мигранты, уже укоренились здесь, нам тут хорошо, мы ни в чем не нуждаемся, и я не вижу ни единого аргумента в пользу того, чтобы вернуться «домой».

«Состояние, в котором находится бизнес-среда Молдовы, вынуждает людей покидать страну».

Эксперты уверены, что недоверие к властям является главной причиной того, почему большинство молдаван опасаются возвращаться домой и открывать здесь собственный бизнес. Наталья Гаврилица, партнер Фонда глобальных инноваций, считает, что многие наши соотечественники покинули страну именно по той причине, что не ощущают здесь благоприятной среды для реализации своего потенциала, в том числе и в бизнесе.

«В Молдове риски инвестирования слишком велики для такого маленького рынка. Бизнес-среда в стране неблагополучна, и ситуация, к сожалению, ухудшается, несмотря на декларации и формальные действия властей. Наибольшие инвестиционные риски связаны с эндемической коррупцией, выборочным применением законов и подконтрольной судебной системой. Как может работать предприниматель в условиях, когда государственные органы устраивают непредсказуемые проверки, проблемы «решаются» при помощи взяток, а конфликты между бизнесменами выигрывает тот, у кого больше влияния и толще карман? Я знаком с семьей из Молдовы, у которой есть успешный бизнес прямо в центре Лондона. Эти люди попытались инвестировать средства и у себя на родине, но отказались из-за многочисленных придирок со стороны всевозможных государственных органов. Таким образом, в Молдове сформировалась бизнес-среда, которая не только не привлекает мигрантов к возвращению на родину, но и вынуждает их уезжать из страны», утверждает эксперт.

Бизнес-среда в Молдове стала подобием «Дикого, дикого Запада»

Думитру Викол, один из наших соотечественников, живущих за границей, служит экономистом в лондонском инвестиционном банке. Вот как он объясняет тот факт, что многие мигранты пугаются, когда речь заходит о возвращении домой и инвестициях в местный бизнес.

«Бизнес-среда в Молдове превратилась в некое подобие «Дикого, дикого Запада», потому что здесь есть перспектива заработать неплохие деньги, но этому, на мой взгляд, сопутствуют огромные риски. У многих предпринимателей вызывают интерес определенные сферы, такие как высокотехнологичное сельское хозяйство, аутсорсинг и информационные технологии. Наряду с этим, страна, в которой не действуют принципы правового государства, экономика находится на низком уровне развития, а уклонение от налогов считается обычным делом, может привлечь только самых напористых инвесторов, умеющих выживать и развиваться в данных условиях, преследуя при этом не совсем благонамеренные цели. К сожалению, эта среда неблагоприятна для мелких предпринимателей, которые хотят всего лишь достойно зарабатывать. В эту же категорию входят и молдавские граждане из диаспоры, которые, в силу разных причин (достижение пенсионного возраста или тоска по родине) возвращаются на родину. По результатам большинства исследований, чаще всего предприниматели в сфере IMM (малого и среднего бизнеса — прим. ред.) сталкиваются с такими проблемами, как чиновничья коррумпированность и страх за благополучное будущее своего бизнеса».

Думитру Викол добавляет, что молдаване, долгое время прожившие за границей в обществе, свободном от коррупции, где есть уверенность в завтрашнем дне, не спешат возвращаться «чтобы вкладывать деньги в этот «Дикий, дикий Запад» на востоке Европы, где нет четко прописанных правил ведения бизнеса», подводит итог Думитру Викол.