Уникальная украинско-российская гибридная война не имеет аналогов в мировой истории. Её отдельные элементы, безусловно, использовались в прошлом, однако их связанность при одновременном ведении информационной войны стали новшеством. Вследствие действий Российской Федерации была изменена система глобальной и региональной безопасности, а также система международного права.
О смене парадигмы войны говорит генерал-майор в отставке Франк ван Каппен, член верхней палаты парламента Нидерландов, отмечая, что гибридная война — это смешение классического типа войны с использованием нерегулярных военных формирований. Государство, которое ведёт «гибридную войну», реализует договор с негосударственными исполнителями — боевиками, группами местного населения, организациями, связь с которыми полностью отрицается. Эти исполнители могут делать такие вещи, которые само государство делать не может. И всю грязную работу можно переложить на плечи негосударственных формирований.
Такая война сопровождается экономическим и, особенно, энергетическим давлением, а также — массированной информационной кампанией. Гибридная война состоит из нескольких частей: открытых военных действий и безуспешных попыток их прекращения. А урегулирование конфликта без его разрешения ведёт к тому, что конфликт «замораживается» и превращается в болевую точку.
В контексте такой войны, замороженный конфликт является лишь частью военного плана, а не «открытым финалом» пьесы военного театра. Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен считает, что Россия как раз заинтересована в создании замороженного конфликта на Донбассе с дальнейшими амбициями установить здесь зону своего влияния.
Как отметил Кэрол Уильямс в статье в The Los Angeles Times, замороженные конфликты обычно характеризуются напряженностью и периодическими столкновениями на линии разграничения, наличием де-факто победителя и главное – забвением со стороны мирового сообщества, которое предпочитает забыть о той или иной проблеме, покуда в зоне противостояния сохраняется относительное затишье.
Андерс Фог Расмуссен заявил, что Европа не должна принять новый замороженный конфликт на востоке Европы. Европа должна сделать все, чтобы найти мирное решение этого конфликта. В действительности, по мнению генсека НАТО, долгосрочная амбиция России – возобновить зону российского влияния на своих соседей и помешать их евроатлантическим устремлениям. Он привёл пример замороженных конфликтов в Приднестровье, Абхазии и Осетии в Грузии, а также в Крыму и восточной Украине.
Директор Агентства моделирования ситуаций Виталий Бала полагает, что теперь у нас на востоке гибрид Приднестровья, Абхазии и Осетии. Поэтому эксперт сомневается в том, что сейчас нужен силовой вариант. В. Бала считает, что очень много вопросов к кадровому составу армии: «Нужен другой алгоритм решения проблемы. И вопрос не в пунктах Минского протокола. Ведь его подписание и применение ничего не дало, а фактом переговоров мы только легитимизовали представителей «ДНР» и «ЛНР», – прокомментировал политолог.
Теоретически, между непризнанными новообразованиями и Украиной нужна граница для того, чтобы конфликт, имеющий все шансы стать замороженным, был урегулирован. Глава немецкого МИД Франк-Вальтер Штанмайер заявил, что без линии раздела между украинскими войсками и войсками боевиков, ситуация в Донбассе не нормализуется. Министр пророчески заметил, что возобновление боев на востоке Украины показало: ситуация может «взорваться» новыми широкомасштабными боями, если не добиться отвода тяжелого вооружения обеими сторонами.
Не так давно Александр Захарченко, один из лидеров непризнанной ДНР, заявил, что линия разграничения должна быть по границе Донецкой области, другой границы они не признают.
Но Петр Порошенко утверждает, что Украина будет суверенной и независимой, ничто не будет угрожать ее территориальной целостности. Донбасс не выживет без Украины, поэтому замороженного конфликта не будет.
Но, в таком случае, возникает вопросы: чего добиваются обе стороны, если не обращать внимания на их риторику? Недавно журналисткой Татьяной Силиной были опубликованы материалы, касающиеся Минских договорённостей. Не опубликованные ранее приложения к документу содержат данные касательно так называемого «мирного плана» Путина.
На самом деле, никакого «мирного плана» нет. Ратифицированные соглашения прокладывают границу противостояния между сторонами гораздо западнее, чем она располагалась ещё на момент их подписания в сентябре 2014 года. И Донецкий аэропорт, согласно документам, по этой границе отходит стороне ополченцев. Таким образом, по Минским договорённостям устанавливается граница, отрывающая от украинской территории ещё 500 квадратных километров. То есть, с уверенностью можно сказать, что над мирным урегулированием конфликта работала только российская сторона, предложив, и это естественно, максимально выгодный для себя вариант.
Профессор Эдвард Уокер из университета Беркли описывает вероятную тактику Кремля следующим образом: «Они надеются медленно перемалывать Украину, пока она не будет вынуждена капитулировать. Такой план включал бы в себя длительный военный конфликт, в ходе которого украинская армия будет шаг за шагом отступать, пока Киев не осознает, что у него нет выхода, кроме заключения мира на условиях Кремля». Ученый тут же оговаривается, что Украина скорее будет продолжать сражаться, чем капитулирует, но теоретическая возможность такого исхода все же остается.
Политолог Алексей Макаркин полагает, что нерешительность Москвы в военных действиях продиктована нежелательностью новых экономических санкций со стороны Запада. Эксперт считает, что внутрироссийская аудитория не видит разницы между формулировкой об уважении и полноценным признанием. И такая позиция позволяет продолжать поддерживать Донецк и Луганск в том же объеме, и одновременно апеллировать к тем силам Евросоюза, которые вводить новые санкции против России пока не очень хотят. Как предугадал эксперт, для таких стран «красной чертой» стало бы наступление на Мариуполь.
Джордж Сорос считает, что Кремль не оставляет надежд получить рычаг постоянного давления на Киев, а это, парадоксальным образом, возможно только в том случае, если Донбасс будет реинтегрирован в Украину. Превращение региона в аналог Приднестровья обособит его от остальной страны и лишит его влияния на происходящие в ней процессы, что категорически не соответствует замыслу Кремля: Донбасс ему нужен лишь как ключ к Киеву, самостоятельной ценности он не имеет.
Перед тем, как выделить очередные деньги, финансист заявил, что от успеха в проведении «агрессивной программы экономических реформ» зависит победа новой Украины. По его мнению, только экономический успех страны сможет стать полноценным препятствием на пути захватнических устремлений Владимира Путина. В противном случае, полагает Сорос, Украина проиграет, а Европа останется наедине с российской агрессией.
По мнению Сороса, Путин надеется на то, что украинская экономика рухнет раньше российской, и это позволит ему добиться капитуляции Киева и последующей нормализации отношений с Западом. Именно поэтому, на его взгляд, крайне важно как можно быстрее запустить процесс глубокого реформирования экономики Украины и добиться поддержки со стороны международных финансовых организаций. Сорос, Уокер и большинство других экспертов сейчас напрямую связывают общий успех Украины с ускоренной ее модернизацией. Альтернативой может стать тот «полузамороженный конфликт» и война на истощение с медленным продвижением пророссийских сил вглубь украинской территории.
Франк ван Каппен полагает, что ни Украина, ни остальные страны, оказавшиеся на линии соприкосновения геополитических платформ, не имеют возможности самостоятельно выбирать свою судьбу: они зажаты между российской сферой влияния с одной стороны и западной или европейской – с другой. Если страна находится на этой линии среза, значит, жди беды: «Пиджак тоже всегда рвется по шву. Сегодня линия среза, которая раньше проходила через Польшу (оглянитесь на историю этой страны за минувший век), Венгрию, Чехословакию, сместилась на восток и проходит через Украину, через Беларусь, Молдавию и Грузию…».
Мы находимся на стыке геополитических плит. Их тектоника и не всегда плавный дрейф — закон политический жизни. Небывалая доселе гибридная война, ассиметричная по своему содержанию, дополненная дипломатической риторикой, информационной кампанией и энергетической войной при поддержке «Градов» и «Смерчей», бросает вызов классическим методам урегулирования конфликта.
Ксения Селина
