Внешняя политика Путина – это квазигитлеровская политика 30-х годов. Так считает российский политический эксперт и политик Андрей Пионтковский. Чем Путин похож на Гитлера и насколько долговечна концепция «русского мира»? Информер.od.ua записал ответы на эти вопросы.
Первый миф Путина
Генетическим маркером любого авторитарного/тоталитарного режима является системообразующий миф, который соблазняет значительную часть населения. В случае советского коммунистического мифа, который в годы своего рассвета был, по существу, квазирелигией – это идея царства справедливости на Земле. У Гитлеровского режима была идея превосходства германской расы и ее доминирование в мире.
Тоталитарный режим живет, пока живет его миф. В своей эволюции он проходит несколько стадий: буря и натиск, когда он завоевывает значительную часть населения, потом проходит через свою вершину и начинается угасание.
Путин любит повторять, что распад Советского Союза был самой крупной геополитической катастрофой 20-го века. То есть распад Российской империи. Но ведь она распадалась дважды – первый раз в 17-м году. Но каким-то образом эта катастрофа, по-Путину, была преодолена. Нищая, голодная, обутая в лапти Красная армия, вышедшая из гражданской войны, с невероятной легкостью восстановила Российскую империю, потому что коммунистический миф оказался намного сильнее и привлекательней на территории, например, Украины, чем национальная идея. Так же, как и на Кавказе. Потом уже выяснилось, что этот миф ложен, как все мифы. Что реализация его была преступной.
Вершиной коммунистического мифа, его точкой опоры была, конечно, победа Советского Союза во Второй Мировой войне. После этого началось его угасание, и Советский Союз распался, прежде всего, потому, что умер этот миф. Умерла коммунистическая идея в начале 80-х годов, тогда в нее не верил ни один из членов политбюро Центрального комитета КПСС.
Жулики и политтехнологи, которые проводили избирательную кампанию Путина в 1999 году, использовали ту же технологию – создали новый миф, который не может стоять рядом с такими великими тоталитарными мифами ХХ века. Это был классический симулякр, но он позволил неизвестного, серого человека сделать не только президентом страны, но и национальными героем. Миф был очень простой: нас взрывают в наших домах исламские террористы, героический офицер спецслужб нас всех защитит. Миф сработал, но энергетика его была не сравнима с классическим советским мифом. 70 лет ему не светило, и он быстро пробежал этапы советского тоталитарного мифа. Его акме вместо победы во Второй мировой войне была маленькая война с Грузией, и он начал неизбежно угасать, и где-то в 2011-2012 году уже была очевидная смерть мифа. Его заменил мем «Путин – вор».
«Крымская речь» и второй миф
Власть потеряла свою идеологическую и мифологическую основу. Ее положение было сложное, были массовые демонстрации. Ее спасло отсутствие второго необходимого элемента для падения авторитарного режима. Первый – это движение активного меньшинства, второй – раскол элит. Специфика российской воровской элиты такова, что ни малейшего намека на раскол, несмотря на массовое движение, не было. Это помогло режиму сохраниться, но идеологическая задача исчерпанности мифа чувствовалась. Одновременно настала другая проблема, которая воспринималась как страшная угроза – желание Украины заключить соглашение об ассоциации с ЕС.
Путинский режим увидел в этом опасность для себя, потому что соглашение предполагало изменение внутренних правил игры Украины, создание состязательной экономики и политики. Даже Рада при Януковиче вынуждена была под давлением ЕС принять несколько десятков законодательных актов в этом направлении. Путин увидел угрозу возможного ухода Украины из системы воровских паханатов, создавшихся на территории бывшего СССР. Это бы стало заразительным и опасным примером для российского общества. Поэтому Путин развязал кампанию против. Запугиванием и подкупом Януковича своей цели он достиг. В декабре-январе он считал свою задачу выполненной, путь Украины в Европу был надежно заблокирован. Февральская Революция Достоинства явилась неожиданностью. Был свергнут криминальный режим, который был клоном путинского. Задачей власти стало уничтожить новое украинского государство, блокировать путь в Европу. Аннексия Крыма была не самоцелью, а инструментом в решении этой задачи.
Здесь произошло важно событие – крымская речь Путина 18 марта. Перед ним стояла задача формального присоединения Крыма к России, обоснования и оправдания того, что оправдать невозможно. Это подтверждается разнообразием причин, которые были выдвинуты – от неизбежного захвата натовцами базы в Севастополе до сакральности Херсонеса, где якобы князь Владимир принял христианство.
В речи Путина спичрайтеры сделали большее, чем обоснование крымской аннексии. Президент РФ предложил новый системообразующий миф – миф «русского мира». Много экспертов обратили внимание, что крымская речь Путина является ремейком Гитлеровской Судетской речи, прочитанной по поводу присоединения Судета. Основные концепты нацистской внешней политики 30-го года были взяты и впервые представлены как концепты российской внешней политики именно в этой речи. Разъединенная нация; объединение российских исторических земель; новый термин «националпредатели», совершенно не свойственный ни советской, ни российской пропаганде. Враги народа были всегда, но ниционалпредатели – это прямая калька с гитлеровских концептов. И центральная идея: Путин провозгласил свое право и даже священную обязанность защищать по всему миру не граждан Росси, а этнических русских и русскоговорящих. Эта концепция – полный аналог концепции Третьего рейха и присоединения к нему территории государств, где проживали немецкие меньшинства.
В пропагандистском обеспечении все эти концепты стали обрастать другими аналогиями из гитлеровской пропаганды. Возник арийский фактор. Забавно, что внук Молотова, господин Никонов, первый заговорил о том, что мы, русские, – это арийское племя, спустившееся с карпатских гор и распространившееся по всей территории Евразии. Путин уже заявил, что у нас особый генетический код. Эту мысль развил министр культуры Мединский, сказав, что не просто генетический код, а дополнительная хромосома. И не просто хромосома, а хромосома духовности, которой нет у погрязших в меркантилизме англо-саксонцев. Пропагандисты, которые 24 часа не вылезают из телевизионных шоу, ввели концепцию четвертой мировой войны. Конечно, не с Украиной же мы воюем. На территории Украины идет историческая война русского мира с декадентским англо-саксонским миром.
Эта концепция оправдывает не только аннексию Крыма, но и любые дальнейшие территориальные захваты. В следующем общении с народом в апреле Путин поставил конкретную цель расширения «русского мира» – Новороссию. Это 8 или даже 12 областей «российской» Украины, которые должны вернуться под лоно «русского мира». В апреле-мае эта задача рассматривалась как серьезная практическая. Попытки организовать военные провокации были предприняты на территории всех этих областей. Удались они, как известно, только на части Донецкой и Луганской. Территория Новороссии скукожилась до так называемой Лугандонии, но это не значит, что Путин отказался от этой концепции.
Мой коллега Андрей Илларионов проанализировал выступление Путина в Валдайском клубе в октябре прошлого года. Эта речь состояла из переведенных на русский язык двух последних писем Гитлера Чемберлену 22 и 29 августа 1939 года. Та же концепция: мы хотим изменения правил игры, нас не устраивает сегодняшние условия, нужна другая система международных отношений. Российская внешняя политика – это полный слепок гитлеровской. Но мы движемся к сближению этой политики с внутренней.
Долго ли жить «русскому миру»
Нельзя открывать могилу таких мертвецов – вот мой ответ на вопрос об устойчивости нацистского, фактически, мифа «русского мира». Он уже натолкнулся на очень серьезные проблемы. В нем есть очевидная ловушка, ведь эта концепция требует непрерывного расширения.
Есть три причины, почему этот миф обречен на быстрое поражение.
1. Почему удалось так легко восстановить российскую империю в начале ХХ века? Потому что коммунистический миф апеллировал к миллионам людей разных национальностей. Он был сильнее национальных мифов. Здесь ситуация обратная: идея об арийском племени с болтающейся дополнительной хромосомой никого увлечь вне территории русского этноса не может. Более того, она наткнется на серьезное сопротивление. Даже формальные союзники Путина – Назарбаев и Лукашенко – с большой опаской встретили эту мифологию.
2. Путин презирал своих бывших коллег по Большой восьмерке, потому что они проглотили войну против Грузии, потому что считал, что он их переиграет. После он был убежден, что нам важнее уничтожить Украину, чем Западу ее защитить. Поэтому мы будем повышать уровни конфликта, и на каком-то этапе Запад отступит. Эта общая философия повышения конфликта сопровождалась ядерным шантажом.
Запад может быть и отступил бы от Украины, но концепция «русского мира» распространяется шире. Вопрос стоит так: если Путин преуспеет с Украиной, то это будет стимулом повторить то же самое в Прибалтике. Но дело в том, что Эстония и Латвия – члены НАТО. Запад столкнется с дилеммой: или отказаться от поддержки, что будет означать конец НАТО, Запада, США как геополитических структур, или пойти на конфликт с ядерной державой. Единственный путь избежать этого выбора – нанести Путину поражение не военными средствами на территории Украины. Поэтому Запад пошел в поддержке Украины дальше, чем большинство наблюдателей могли подумать с самого начала. Прочитав планы расширения «русского мира», он намерен их остановить.
3. Насколько этот миф соответствует желаниям, комплексам самого русского народа? Аннексия Крыма была более-менее популярной акцией. Но одно дело сидеть у телевизора с попкорном и смотреть, как без единой жертвы присоединен Крым, а другое – реальная война с Украиной. Эта война крайне непопулярна в России.
Не случайно сведения о жертвах среди российских военнослужащих – это самая секретная информация. Немцов был убит, прежде всего за то, что он готовил доклад о войне и этих жертвах. Путин просто политически не может позволить себе крупномасштабную военную акцию, которая неизбежно будет сопровождаться совершенно другим порядком жертв.
Русский народ и империализм
Вопреки многим представлениям на Западе, в Украине и самой России о русском народе, он менее имперский, чем этого бы хотели амбициозная элита и руководство. Путин хочет переиграть ситуацию 1991 года. Тогда распалось две коммунистические империи – большая советская и малая югославская. Они распадались по-разному. В Беловежье руководители договорились о распаде Советского Союза по формальным границам советских республик, а в Югославии Сербия захотела вырезать себе великую Сербию – «сербский мир» – и развязала несколько воин. Почему произошло так? В России в 1991 году была масса политиков, которые выдвигали к Украине те же территориальные требования, которые реализует сейчас Путин. Они не были поддержаны обществом. Когда противники Беловежья пытались в декабре организовать митинг на Манежной площади, на него пришло 300 человек. А сербы массово поддержали Милошевича.
Российский народ не готов поддержать имперские претензии «русского мира» Путина и полномасштабную войну с Украиной. Это категорическое «нет» основывается на двух фундаментальных факторах. Первый основывается на историческом эксперименте 1991 года. Второй – фактор сегодняшний. На чем основываются представления о горячей поддержке Путина и имперскости народа? На какой-то цифре 84%. Социологическим опросам в авторитарных режимах, тем более, в авторитарных режимах, стремительно сдвигающихся в сторону тоталитарных, доверять нельзя. Сидит в квартире бывший советский человек, с особым генетическим кодом, с хромосомой духовности. Раздается звонок, и какой-то незнакомец спрашивает его: «Вы за президента Путина или против?». Весь этот генетический код, хромосома духовности закричат, что гораздо безопаснее сказать «да». То есть это не говорит ни о чем.
Мы проводили дважды, а если считать с мемориалом Немцова, то трижды, за последние полтора года марши мира с украинскими флагами. По самым скромным оценкам на марши в Москве выходило 50 тысяч человек. Я думаю, что, скорее, было 70 тысяч. Это много, политику всегда решает активное меньшинство. Важно не то, что ты скажешь по телефону, а то, что ты сделаешь, какова твоя активность, что ты напишешь в колонке, пойдешь ли ты на улицу, подвергнешь ли ты себя риску в столкновении с ОМОНом. Давайте сравним 50 тысяч с активным меньшинством энтузиастов войны. Несколько раз были организованы митинги в поддержку Новороссии, сбор средств. Они получали гораздо большую информационную поддержку. Никогда больше 5 тысяч людей собрать не удавалось. Вот мой маркер: активное антивоенное меньшинство в Москве (все решается в столицах) на порядок больше, чем активное меньшинство энтузиастов войны.
Концепция «русского мира» – это непонимание психологии русского народа. Это попытка переиграть выбор мирного раздела Советского Союза, который русский народ сделал в 1991 году, и повторить здесь сербскую историю, да еще в ядерной державе. Поэтому не надо открывать могилы таких мертвецов. Попытка реализовать квазигитлеровскую концепцию «русского мира» станет политической могилой самого Путина.
Виктория Топол
